«А знаешь, этому, похоже, есть название. Одержимость. Или я перебарщиваю?..

У этого слова есть множество оттенков, как положительных, так и не очень. В твоем случае, мнится мне, одержимость странная: и привлекательная, и пугающая. Да ты и сама об этом твердишь. Я прочитала твое письмо и поначалу как-то даже… содрогнулась. Да-да, специально признаюсь тебе в этом! Для чего? Возможно, чтобы ты еще раз подумала, прежде чем… бросаться туда, откуда, возможно, не будет никакого другого выхода, кроме как… (нет, не буду предполагать, не зная об этом почти ничего: тебе в любом случае виднее). Но точно, что мне стало не по себе (да и не по…тебе)!

Ты пишешь о бессоннице, невозможности отказаться, фиксировании этих ощущений (записи-то потом покажешь, а, скрытница?). С одной стороны — ново, необычно, восхитительно!

Но и тревожно. Ты уверена, что… все в порядке? Я не сомневаюсь, что в твоих письмах всегда есть толика художественного вымысла. Совсем немного. Да я и сама грешу… Но от уверенности в этом мне как-то легче. Спокойнее, что ли. Да вот права ли я?..

Ладно. Я немного растерялась. Уж и понимаю, что не этого ты от меня ждала, но не вижу смысла притворяться, будто мне понятно твое нынешнее состояние.

Нет.

Я не был одержима.

Ни разу.

Даже надолго захвачена какой-нибудь идеей или человеком не была.

Влюбленности? Можно сказать, не в счет. А тут у тебя — другое, ой, другое, подруга…

Я уже не говорю о твоей „переполненности“ и… вдруг, вот так сразу — „другости“. О „голосах, напряженности, страхе, сменяющем восторг“. Оттого и грустно мне, и даже как-то неловко, поскольку с трудом я проникаю в те полунамеки-полуоткровения, которыми ты меня угостила. Нет, это не претензия! (Ох, почему я столь криво излагаю?). Ни в коем случае. Когда ты говоришь, что попытаешься как-нибудь „намекнуть,… набросать,… приблизительно…“, мне хочется поднять руки и настаивать на обратном: „Нет, даже не думай!“: это может лишь затруднить восприятие тех, кто „шепчет“ тебе об этом новом, спутать, затянуть разрешение, даже обмануть.

Не надо.

Пожалуйста.

До поры…

Ты надеешься на мою поддержку, участие и просто — возможность обратиться. Дорогая моя, уж не знаю — зачем или за чем? Конечно, за чем угодно! Хоть за дежурным „преведом“ или за ответом на самый глупый/мудреный вопрос (типа „а в чем же смысл жизни-то?“). Да ведь ты уже сама, сама, опять — всё — сама. Но учти, Верунь, что утаил — потеряно, что отдал — твое. Так что — вэлкам в мою, увы, пока, далеко непросвещенную голову со своим новым, новым, НОВЫМ! Смотрю и слушаю во все органы (пока не понимая, что в этом — мне?).

8-)